Сурен Бекирски: Будущее текстильного производства Армении за развитием промышленного дизайна

АрмИнфо. В феврале 2019 года в г. Чаренцаване открылось новое швейно-трикотажное  производственное предприятие ООО «Рибек». Благодаря запуску нового производства, в городе, в определенной степени удалось решить вопрос занятости населения, поскольку, по словам соучредителя и главы компании Сурена Бекирски цех обеспечил работой порядка 50 жителей, а скорее всего, жительниц Чаренцавана.

Стоит отметить, что в феврале, на заседании правительства РА была одобрена заявка компании об освобождении таможенных выплат за ввоз оборудования и сырья. Предприятие уже на протяжении полугода активно занимаемся трикотажных изделий, которые реализуются  пока на внешних рынках. Согласно представленному в проекту, планируется, что общий объем произведенной компанией продукции составит 720 млн. драмов, из коих порядка 18%  будет реализовываться на территории Армении, 61% - в странах ЕАЭС и 21% - в третьих государствах.

Планами и видением развития текстильной промышленности в Армении и о том, с какими сложностями приходится сталкиваться сегодня экспортоориентированным предприятиям Армении, Сурен Бекирски поделился с корреспондентом АрмИнфо.

Господин Бекирски, расскажите, пожалуйста,  что поспособствовало в принятии подобного решения  - запустить в Армении новое текстильное производство?

Начнем с того, что я семейный трикотажник. Наша династия, это, в первую очередь, моя мама с 77-го года прошлого века в текстильном производстве. А я, окончив Московский текстильный институт, пришел в эту отрасль в 1985 году.

Очень много работал на другом предприятии, был, в частности, его владельцем. Но так получилось, что, начиная с 2015 по 2017 год,  мы столкнулись с пару - тройкой крупных «объективных» проблем, после чего бизнес стал постепенно идти на ноль. В результате, мы ушли с этого предприятия, это было очень тяжелое, вынужденное  решение. Кто и как нас убеждал – об этом говорить не хочу. После этого, почти полтора года я ничем не занимался, только переживал о потерянном. Но, скоро взял себя в руки ...  

Дело в том, что у одного из наших партнеров из России, были кое-какие наработки в области продаж. И мы решили, с ее подачи, вместе запустить новый производственный бизнес в Армении. Остановились на том, что предприятие должно функционировать не в Ереване, а в регионе, в городе Чаренцаван, исходя из того, что в столице достаточно все дорого, и уже тесно, как с точки зрения бизнеса, так и рабочей силы. А в Чаренцаване – достаточно комфортно, и в плане общей ситуации в городе и наличия рабочей силы. Арендовали площадку, получили немного инвестиций от партнеров, закупили оборудование, и запустили швейное производство. Работаем с февраля этого года. Были уже и успехи и кое-какие серьезные проблемы, но я воспринимаю это как нормальную рабочую обстановку.

На сегодняшний день какое число жителей Чаренцавана Вы обеспечили работой?

Мы поехали в Чаренцаван именно с тем, чтобы обеспечить занятость населения не в Ереване, а за его пределами. Мы, конечно, не являемся благотворительной организацией, но цель работы была запланирована именно так. Должен отметить, что в Чаренцаване достаточно много есть женщин и девушек, которые умеют работать на швейных машинах, но предложения пока мало, на фоне высокого спроса. Нам надо было быстро собрать костяк, который мы в принципе собрали. Изначально планировалось создать 35-40 рабочих мест с перспективой роста до 50-70. Сейчас фактически у нас есть 50 работников, некоторые из которых приняты на временной основе. Но если дела пойдут хорошо, к концу года, полагаю, 70 человек мы сумеем обеспечить работой. Больше, к сожалению, не можем, поскольку там, на месте, не развернемся. Но планы таковы, что если два года работы дадут основания для оптимизма - мы уйдем с арендованных площадей и попробуем сделать что-то более основательное и с перспективой на рост.

Необходима ли была  переподготовка кадров?

Вы знаете, к нам приходят люди уже в основном  готовые на 70%. Ведь в Чаренцаване в свое время действовала большая швейная фабрика, и многие люди либо там работали, либо являлись членами семей, так или иначе связанных с швейным производством.. И в целом, можно сказать, что к этому люди были готовы. Но двухнедельная адаптация нужна почти всем.

Сегодня Вы обслуживаете внутренний рынок, или ориентируетесь больше на экспорт?

Наш партнер и соучредитель владеет некоторыми продажами на российским рынке. Изначально предприятие проектировалось преимущественно под эти продажи  - порядка 60-70% продукции  направлялась на российский рынок, и 30-40% мы экспортировали в США. На сегодняшний день производство в полном объеме вывозится. Не могу сказать, что сейчас мы устойчиво стоим на ногах, несколько сложно, поскольку это начальный период. Но с другой стороны кто говорил, что будет легко?

В целом, с Россией я работаю с 90-ых годов. Но тогда рынок был платежеспособным, щедрым, не было такой сильной и жесткой конкуренции, которая имеет место быть сегодня. Прибыльность продаж на российском рынке, на мой взгляд, упала в разы. Жесткость конкуренции, как внутренней, так и внешней в столько же раз выросла. Индийцы, туркмены, турки, узбеки и т.д. жестко ломают ценовую ситуацию и снижают прибыльность. Но с другой стороны Россия представлена 140 млн. покупателями, и какой бы это не был рынок с точки зрения окупаемости, только его величина и объемы – уже о многом говорят.

Почему Вы не реализовываете  производство на внутреннем рынке?

Внутренний рынок  на самом деле, это намного интереснее и прибыльнее, нежели внешний. Как показывает мой многолетний опыт, если ты состоялся на внешнем рынке, еще не факт, что тебя пропустят на внутреннем. Другое дело, если ты сумел укрепиться у себя на рынке – выход на внешний рынок - это просто дело техники.

На данный момент, мы не обслуживаем внутренний рынок, потому что для этого нам нужно время и много последовательных маленьких шагов. Чисто с организационной точки зрения внутренней рынок требует серьезной подготовки и серьезного к себе отношения – упаковка, брендинг, лейблинг, грамотно поставленная реклама, как по официальным каналам, так и нет. Вместе с тем, сегодня очень много появилось различных инструментов, в том числе в социальных сетях, которые также нужно уметь использовать.

Какие временные рамки Вы установили для себя с точки зрения выхода на армянский рынок?

Когда мы изначально планировали деятельность предприятия, я предполагал, что к осени «Рибек» будет обслуживать отечественных потребителей. Но сейчас сложилась несколько, не скажу, что сложная, но рабочая ситуация. Мы не совсем окончательно начертили траекторию своего пути. У партнера имеется несколько другое видение. Да и с оборотным капиталом сложилось немного слабее, чем планировали на старте. Ничего, пробьемся.

Господин Бекирски, а вот в целом имея колоссальный опыт в текстильной промышленности, что Вы можете сказать, насколько сложно или же, напротив, легко в Армении развивать данный сегмент производства, да и в  целом легкую промышленность?

Очень нелегко. И я Вам скажу, что тот тиражный бизнес, на который многие предприниматели ставят ставку для такой страны, как наша Армения, бесперспективный. На сегодняшний день он решает две задачи – первая: попытаться отвоевать какую-то нишу, что очень часто происходит за счет вынужденного демпинга. Это могут позволить себе фирмы, у которых есть та финансовая подушка, которую они готовы положить и надолго забыть. С другой стороны, решаются социальные задачи – предположим, обеспечить работой той слой населения, который ввиду своего возраста или социального  положения не может себя реализовать на трудовом рынке страны.

Но есть одно большое «но». Если мы живем в стране, которая вроде нацелена на стремительное развитие, эта отрасль не в состоянии платить достойную зарплату, занимая ту нишу, в которой сегодня находится. У нас это не получится, потому что основным для нас конкурентом является Индия, Бангладеш, Вьетнам, Турция и т.д. Это страны, которые дают мизерную себестоимость, за счет того, что имеют собственное сырье, дешевую рабочую силу и высокую производительность по сравнению с нами. Наша политико-географическая ситуация не позволяет на одном с ними рынке работать также гибко.

К примеру, 20-футовая машина из Армении попадает в Москву в зависимости от сезона за 6-8 дней, и стоит она от $1.9 тыс. до $2 тыс. не в сезон, и до $3.5 тыс. в сезон. При этом есть вероятность застрять на Верхнем Ларсе. При этом каждый гаишник, по крайней мере в регионе Северного Кавказа, посчитает себя оскорбленным в случае, если не получит от водителя денег. В итоге эта машина обходится намного дороже, и груз, естественно,  доходит дороже. Это я говорю о России, а если рассматривать Европу, США - там ситуация намного жестче. Потому что если в Россию я могу поставлять комбинированные грузы, в случае с Европой мне никто этого не позволит. Здесь необходимо будет формировать целую фуру, в том случае, когда у меня нет такого покупателя или же отправлять груз самолетом. И фуры будут идти в среднем 25 дней. А моему соседу турку поставить товар в Россию обойдется в любой сезон максимум в $2 тыс. и за 4 дня. На таможне он тратиться намного меньше, чем я буду тратиться на общие налоги в рамках ЕАЭС.

Европейские покупатели не любят работать на полтора два месяца вперед, им нужна гибкость, им нужно, чтобы поставщик отреагировал за неделю, за 5 дней как минимум. Поляк, македонец, хорват, тот же турок может, а мы нет…

И какая наша прерогатива в этих условиях?

Здесь я вижу такой вариант, либо мы уходим в брендирование, начинаем продавать не обычные качественные майки, трусы, а делаем хорошие, интересные, незаурядные вещи. Для этого, во-первых, необходимо хорошее сырье, работа художника, модельера, дизайнера. Но проблема в том, что у нас отсутствует промышленный подход к этому делу. Слово «дизайнер» часто используется, но, к сожалению, я не вижу среди наших дизайнеров промышленников. Я вижу индивидуальных дизайнеров. Да, может это нечто высокое, но для меня дизайнер – это обычный хороший портной, не более того. Потому что он делает вещи именно на вас, ориентируясь на ваши предпочтения и особенности внешности. А вот создать одежду на среднестатистического человека, определенного размера, которая продастся в тираже 5 тыс. и не «утомит» на первой же тысяче... Тут уже надо быть профессионалом.

Думаю, что нужно работать над развитием брендового товара. Это может в среднем быть 5-6 брендов, достаточно узнаваемых в каком-то регионе, не более. К примеру, взять за прицел те регионы мира, которые нам доступны. Либо ориентироваться по диаспоральному варианту, либо чисто географически. К примеру, в Краснодарском крае создать сеть из 4-5 магазинов. Знаю, что сегодня кто-то пытается. Ничего нового я сейчас не придумываю. Но за этим я вижу будущее развитие текстильной промышленности для нас. Если мы хотим отрасль развивать, то она должна продвигаться не просто на голом желании.

А созданы ли сегодня соответствующие условия для этого на Ваш взгляд?

Что касается условий, то это совсем отдельный разговор, и у меня есть масса претензий ко всем правительствам, которые были, и которые есть, в том числе сегодня. Потому что я не вижу понимания того, что мы находимся в географической блокаде. У нас нет альтернативных методов доставки товара. Снегопад – это уже проблема для нас. А если, не дай Бог, наши соседи грузины с нашими друзьями россиянами вдруг серьезно поссорятся так, что транзитная работа перестанет работать, то что дальше? Может что-то уже пора было сделать за последние 15-20 лет? На мой взгляд, наш аэропорт достаточно неплохой, у нас есть хорошие взлетные полосы, которые принимают большегрузные самолеты. Я считаю, что мы просто обязаны были поставить челноки, грузовые транспортные с облегченной системой оформления. Допустим, у меня есть груз, чтобы я не задумывался каким образом, как и когда я его поставлю.

Но ведь воздушные грузоперевозки более затратные?

Когда у меня машина 2 недели стоит на КПП «Верхний Ларс, когда меня два раза оштрафовали за то, что я не довез товар, который под снегом испортился – мне это обходится намного дороже. Я имею представление какая это арифметика. Я сам фрахтовал несколько раз грузовые 40-тонные самолеты. Но если это поставить на поток, еще и с государственным участием, то будет вполне приемлемо.

Не хотите самолеты, запустите КАМАЗы, чтобы эти перевозки осуществлялись в ежедневном режиме. Договоритесь с кем-нибудь из транспортников, дайте им особые условия работы. Чтобы тот в свою очередь обеспечил ежедневный выход в соответствующем направлении, чтобы предприниматель не сидел и не думал, кому и как поставлять товар. Да может после возникнет второй и третий перевозчик и появится конкуренция. И тем не менее, дайте возможность. Мы же все в затруднительном положении. В частности, те, которые работают с Китаем по части поступления сырьевой массы, имеют долгосрочные отношения, а те, кто краткосрочные – в том числе я, хотим мы этого или нет – «сидим» на Турции, с которой у нас нет никаких государственных  отношений. И в итоге получается, что за свои деньги мы начинаем толкать турецкий товар через две границы. Ни один турок, для того, чтобы влезть на армянский рынок ни копейки не потратит. Турецкий весь экспорт в Армению оплачивается армянскими покупателями.

И если делают реэкспорт через Грузию, то почему это делается, образно говоря, левой рукой через правое плечо? Сделайте официально. Поставьте в Грузии терминал, договоритесь с грузинским правительством о том, чтобы машины ездили в ежедневном режиме. Тогда предприниматель будет уверен, что его товар не будет нуждаться в лишней проводке, конкурент не будет «играться» на таможне с идентификацией груза . Это  и есть инфраструктурные изменения, о которых так много говорят. Это и есть инфраструктура бизнеса.