Пятница, 24 Апреля 2020 13:14

АрмИнфо. "Задача в том, что никто не призывает нарушать консенсус солидарности, а наоборот следует повысить ее уровень. А повысить эту солидарность можно за счет того, что антикризисная программа по борьбе с коронавирусом должна быть целевой, и выработана на последовательной платформе, с четкой концепцией, походами, критериями и механизмами". Продолжение беседы экономического обозревателя АрмИнфо с руководителем Центра независимых деловых и финансово-экономических исследований «Логика», к. э. н., доцентом  ЕГУ и РАУ Ара Каряном (продолжение)

Ара, давайте продолжим нашу беседу. Недавно в одном из аналитических материалов вы предложили ввести дополнительный налог на коммерческие банки и кредитные компании, участвующие в антикризисных мероприятиях в формате «социального налога на финансовый сектор». Ноэто, по моему, может привести к удорожанию кредитов и, в конечном итоге,сделает ресурсы менее доступными реальному сектору – бизнесу.

Следует понять в чём алгоритм антикризисных мероприятий. Он ведь сводится к«национализации убытков», так как государства, и это не только в Армении, но и во всем мире, повозможности покрывают убытки бизнеса и физических лиц с той целью, чтобы последние хотябы выжили. Тогда должна сработать противоположная часть (это палка на двух концах), а именно «приватизация прибыли». Тогда  соединив две части уравнения получим целую формулу: «национализация убытков + приватизация прибыли = устойчивое равновесие в кризисной ситуации».

То, что вы указали в своем вопросе, мною озвучено на сайте «Arminfo Finport» 30.04.2020 [Логика антикризисных мероприятий коронавируса, как его преодолеть и зас чет чего? (на арм.)   Կորոնավիրուսի հակաճգնաժամային միջոցառումերի  տրամաբանությամբ. ինչպես է հաղթհարվելու եվ ինչի հաշվին https://finport.am/full_news.php?id=41370&lang=1]

В противном случае получится игра в одни ворота с явным проигрышем. Что касается конкретно вашей постановки вопроса, то такое мнение может быть озвучено, но это не тот фактор, поскольку дело обстоит в другом. Правительство РА, в рамках антикризисных мероприятий, реализует помощь бизнесу на основе субсидирования процентных расходов по кредитам и рисков по кредитам – обеспеченность, валютный риск, т. е. тем самым компенсирует банкам получение процентных доходов, все расходы и возможные убытки. Помощь и поддержка бизнесу, не взирая на сферы и величину бизнеса, реализуется только через канал банковского кредитования. Возможна определенная доля софинансирования правительства (соотношение 50:50 или 70:30, это не существенно), но только в рамках банковского кредитования.

Для наглядности в РФ дело обстоит совершенно по-другому. Правительство РФ, привлекая банковский сектор в антикризисные мероприятия, императивно обязует банки выдавать кредиты с нулевой ставкой и без какой-либо компенсации. В  этом случае, как говорится, «это две большие разницы». Российские банки возмущаются, что это не рентабельно и плохо для них и в ответ слышат угрозы премьер министра г-на Мишустина (известно, правительство РФ имеет львиную долю в капитале «Сбербанка», Внешэкономбанка», «Агробанка», Газпромбанка и др.) Тут все очевидно.

В формуле же правительства РА, привлечение комбанков в антикризисные мероприятия помощи реальному сектору, идет через субсидирование их выручки по процентным доходам. Очевидно, что армянский банковский сектор, в отличие от того же российского, оказывается в выигрыше, а именно вкладывает ресурсы в кризисной ситуации в кредитные устойчивые, стабильные по процентными доходам активы, и к тому же, стабильные по обеспеченности и валютным рискам. «Рай» для банкиров, иначе не скажешь. Получается своего рода «пир во время чумы», так как все несут потери и убытки, государство их «национализирует», а тем временем банковский сектор за счет госсубсидий формирует устойчивый кредитный портфель, получает стабильные и устойчивые доходы.

Тогда давайте определимся и назовем вещи своими именами. Это сверхприбыль для банков, полученная последними за счет субсидирования и покрытия своих рисков - государством. Субсидирование выдается правительством из бюджета заемщикам в реальном секторе, между тем наравне с ними и даже в большей мере выгодоприобретателем этого субсидирования оказывается финансовый сектор,банки.

Без таких государственных тепличных условий банкам пришлось бы: либо вкладываться в рисковые кредиты, поскольку весь реальный сектор в рисковой зоне кризиса, и тогда объективные потери тех же активов превысят ожидаемые доходы, либо,резко сократить кредитование и разместить все освобожденные  ресурсы в  гособлигации с низким уровнем доходов. То есть они вынуждены были бы сесть на мель и ждать восстановления экономики. Благодаря конкретному решению правительства РА банковскому сектору Армении выдана первая и очень выигрышная опция.

Это хорошо, что банковский сектор не останется без участия в кризисных мероприятиях, однако, получив «выгодную фишку»,сектор, по моему,должен заплатить за такую возможность получения дополнительных устойчивых доходов и сохранения активов. А форматом реализации  такого возмещения я предлагаю налог, который мы условно назвали  «социальный налог финансового сектора». Я думаю что это была бы временная, но справедливая мера.

Ещё одно важное условие.Правительство должно заранее оговорить, что банки и кредитные организации могут участвовать в программе льготных кредитов для реального сектора в том случае, если процентные ставки по этим кредитам не превышают определенного порога. Например, если процентная ставка по кредитам для малого и среднего бизнеса в драмах не может, условно, превышать 12%, а валютных не выше 7% годовых, причем сегментировано по секторам. Кстати, такой подход применяется в случае субсидирования сельскохозяйственных кредитов. При такихусловиях банки не смогут повышать ставки кредитования в рамках кредитования антикризисных программ.

В упомянутой публикации Вы указываете о риске увеличения нежелательного  дисбаланса между реальным и финансовым секторами в случае реализации антикризисных мер посредством кредитования через банки при условии наличия государственных субсидий. Чем вы это обьясняете?

Выше я указал на то, что при такой модели антикризисных мер правительствоАрмении достаточно эффективно обеспечивает благоприятные результаты деятельности банков (кредитных организаций) в рамкахантикризисных мер.

Но в отличие от кредитных учреждений, реальный сектор продолжает находиться в тяжелом состоянии и требует налоговых каникул. Но правительство считает, что если все получат налоговые каникулы ине будут платить налоги, то откуда взять средства для тех же антикризисных мер.Поэтому, введение предлагаемого налога будет более обоснованным, если еще раз подчеркнем тот факт, что весь масштаб помощи антикризисных мер для реального сектора будет реализован через банковские кредиты. Объемы или масштабы такой системной  помощи уже говорят сами за себя, и по каждому поводу правительство декларирует эти цифры.

Итак, основными аргументами для внедрения «социального налога финансового сектора» являются следующие:

а) обеспечение стабильных налоговых поступлений, в условиях кризиса. Когда вводимый налог призван нейтрализовать резкое снижение традиционных налоговых поступлений из реального сектора;

б) по сути налог взимается государством для получения компенсации от тех налогоплательщиков, которые в результате антикиризисных мер получают дополнительные  доходы.

г) сами банки эти средства в рамках антикризисных мер не получают, а переадресуют, добавив к ним свою долю, и в виде общего кредита выдают бизнесу, оказавшемуся в сложной ситуации. То есть в трудной ситуации на сей раз не банки, а бизнес в реальном секторе.

д) бизнес реального сектора, получая эти средства, не получает сверхприбылей, а лишь борется за свое существование, при этом не имея текущей выручки должен платитьналоги, зарплату,  не сокращая работников, выполнять др. социальные обязательства, пополнять оборотный капитал, приобретать сырьё и материалы, то есть в целом обеспечить свою минимальную жизнедеятельность до наступления нормальных условий. Более того, ему еще предстоит платить по тем же кредитным обязательствам.

Тем самым функциональная задача вводимого налога на банковский сектор заключается в предотвращении дисбаланс от перераспределения убытков и прибыли между финансовым и реальным секторами и сохранения за правительством возможности и рычагов реализации действенных антикризисных мероприятий.

В связи предложенным Вами подходом возникает другой вопрос. Ведь мы еще не знаем как отзовется существенный рост кредитования на качестве активов банков через год-полтора. Стоит ли запускать механизм, имеющий эффект бумеранга?

Постановка правильная. Так как на самом деле доля неработающих кредитов в кредитных портфелях банковской система Армении немалая – до 8%. Эта проблема была, и она не вызвана «COWID 19», а антикризисные мероприятия государства связанные с экономическими последствиями  «COWID 19» реализуются через банковские кредиты и кредитный портфель последних никак не ухудшают, а наоборот оздоравливают, обеспечивая доходность и финансовую устойчивость банков.

Разные правительства, в том числе правительство Никола Пашиняна обращались к проблеме неработающих кредитов, объем которых повышался как из-за общего состояния экономики, также в связи с высокой стоимостью кредитов, непомерного кредитного бремени заемщиков. Решение, в основном, сводилось к освобождению заемщиков от обязательств по штрафам и пеням. Банки и кредитные организации списывали с балансов такую задолженность по предписанной довольно удобной схеме. Тем временем, списание таких задолженностей с баланса банка не означает списание налоговых обязательств по ним перед государством. В этой связи правительство каждый раз, при принятии таких решений в пользу заемщиков,давало существенные налоговые преференции банкам. Получалась, как говорится, «палка о двух концах», которая требует очень филигранного решения, потому как здесь одновременно завязаны в сложный узел интересы как заемщиков по кредитам, находящихся под угрозой взысканий по задолженности; банков, рискующих потерять доходы и остаться должными по налоговым отчислениям;правительства, ответственного за свои социальные обязательства;ЦБ, ответственного за финансовую стабильность. В итоге имеем действительно сложный узел проблем, который невозможно разрешить одними политическими заявлениями.

Выше Вы указали о необходимости солидарности в кризисной ситуации, с этой точки зрения, введение такого налога не станет ли препятствием для необходимого сплочения.

Тут возникает вопрос - сплочение вокруг чего и во имя чего. В данной ситуации еще раз укажем на формулу сохранения устойчивости в данной кризисной ситуации -«национализация убытков + приватизация прибыли = устойчивое равновесие в кризисной ситуации». Правительство в этой ситуации является регулятором и заказчиком в процедуре реализации задачи. В этом плане речь идет о классической проблеме взаимоотношений между заказчиком (или плательщиком), исполнителями и бенефициарами. Для всех сторон имеется своя цена, особенно для заказчика - плательщика в лице правительства.

Если исходить из того, что антикризисные решения не должны обсуждаться и тем более подвергаться критике, то и нечего обсуждать. Но все дело в том, что здравый смысл требует понять, как и чего мы не достигнем антикризисными мероприятиями по «COVID 19», к какому результату придем и какой ценой. Задача в том, что никто не призывает нарушать консенсус солидарности, а наоборот следует повысить ее уровень. А повысить эту солидарность можно за счет того, что антикризисная программа по борьбе с коронавирусом должна быть целевой, и выработана на последовательной платформе, с четкой концепцией, походами, критериями и механизмами. С этой позиции введение любого налога и тем более налога со всеми его обоснованиями, наоборот будет воспринята как мера необходимая и своевременная исходя из концепции всеобщей цели и логики принятых мер. 

(часть первая)