Понедельник, 7 Октября 2024 12:40

АрмИнфо. Рост ВВП Армении по итогам 2024 года будет в пределах 5%, но никак не 7% согласно утвержденному госбюджету и не 5,8%, ожидаемых финвластями проектом бюджета на будущий год. Об этом заявил в интервью корреспонденту АрмИнфо международный консультант по управлению государственными финансами, экс-министр финансов РА Вардан Арамян.

-Г-н Арамян, 26 сентября правительство одобрило проект государственного бюджета на 2025 год. Документом власти к концу текущего года, вместо намеченных бюджетом 7%, ожидают рост на уровне 5,8%, а по итогам 2025-го - <скромные> 5,6%. Многих насторожило то, что кабмин был вынужден скорректировать собственные прогнозы, заложенные также программой своей деятельности по обеспечению ежегодного прироста в минимальные 7%. В чем дело?

<Корень зла>, в первую очередь, кроется в проводимой властями страны экономической политике. Всегда в условиях шоковых ситуаций задача номер один - защитить экспортный сектор, хребет экономического потенциала страны. Только диверсифицированный экспортный сектор способен обеспечить устойчивость экономики страны с такими малыми объемами как наша, ее умение противостоять внешним шокам. Между тем, армянскому экспорту пришлось держать удар в одиночку и без подготовки.

Когда в страну идут большие деньги по разным каналам, а качественных корректировок в экономической политике не проводится, экспортоориентированный сектор начинает терять в доходах и задыхаться. В первую очередь, на производителей экспортеров давит удорожание национальной валюты из-за наплыва иновалюты и бескомпромиссных усилий Центробанка обуздать инфляцию. И, если правительство не вмешивается в процесс с целью помочь ЦБ бороться с инфляционными угрозами  с одной стороны, и поддержать экспортный сектор  с другой, то Центробанки отдают предпочтение политике по обеспечению ценовой стабильности и допускают удорожание курса, а иногда даже смягчают инфляционные риски в основном через валютный курс, как в нашем случае. В этих условиях экспортный сектор теряет ценовую конкурентоспособность, что приводит к сравнительному снижению внешнего спроса на производимые в стране товары.

Во-вторых, угроза для экспортеров исходит и от так называемого внешнего и внутреннего реального курса валюты. Так, внешний реальный курс характеризует соотношение цен на товары в данной стране и за рубежом, выраженных в одной валюте. Если реальный обменный курс высок, то иностранные товары относительно дёшевы, а товары, произведённые в своей стране, относительно дороги. И наоборот. А внутренний реальный обменный курс - это соотношение между ценами неэкспортного сектора, таких как строительство, а также часть услуг экспортного сектора. И, если цены в неэкспортном секторе растут быстрее, чем в эскпортном, приводя к удорожанию внутреннего реального обменного курса, то, при прочих равных условиях, растет прибыльность в неэкспортном секторе, и он начинает красть финансовые и людские ресурсы из эскпортного. Как пример, если помните, в 2002-2003 гг. хорошо развитый в Армении гранильный сектор начал сужаться, алмазные огранщики начали закрывать свои предприятия и цеха, так как удорожание армянского драма сделало этот бизнес невыгодным. Большинство из них подались в строительный сектор, где была высокая степень доходности. Сегодня складывается аналогичная ситуация - капитал течет в сферу строительства и в услуги - туризм, ресторанный бизнес.

Третья проблема связана с тем, что, когда деньги текут во внутреннюю экономику, ЦБ, в целях поддержания стабильности цен, начинает повышать ключевую процентную ставку в противовес продолжающейся и давящей инфляции. Эти два фактора бьют по кривой средних общих затрат, в связи с чем растут расходы как в экспортируемом секторе, так и в неэкспортируемом. И, если для последнего рост расходов не столь болезненный, поскольку параллельно и, на много быстрее, растут его внутренние доходы, то для экспортируемого сектора эти расходы становятся неподъемными в связи с ростом себестоимости выпускаемой продукции и сокращением доходов из-за удорожания нацвалюты.

- Думаю, мир знает, как решать подобные задачи. Властям Армении не пришлось бы изобретать велосипед:

Безусловно. Ситуацию могла бы спасти согласованная работа налогово-бюджетного и денежно-кредитного инструментария. То есть, в первую очередь правительство должно было усилить координацию действий с Центробанком и перейти к совместной реализации политики стерилизации - то есть ЦБ скупил бы долларовые излишки в больших объемах  не допуская укрепления курса национальной валюты (до российско-украинского конфликта доллар США в РА стоил около 480 драмов за $, но с середины 2022-го и по сей день, с некоторыми отклонениями, держится на уровне 380 драмов за $ - Ред.). Одновременно, в результате скоординированной работы с правительством путем незапланированной эмиссии гособлигаций выкачивая драмовые излишки из рынка (сформированные в экономике за счет покупок большого объема долларов США), необходимо было положить эти финансовые средства под те же проценты или даже чуть ниже в ЦБ для того, чтобы не увеличивать фискальную нагрузку.

Тем временем, из-за низкого уровня координации работы, некоторая часть драмовых излишок была выкачена из экономики, но с тем, чтобы не допустить повышения процентных ставок, Минфин пошел на сокращение сроков погашения внутреннего долга - эмиссию коротких гособлигаций. А это проблематично, поскольку увеличивает объем текущего долга.

Второе, по линии фискальной политики надо было сфокусироваться на налогообложении неэкспортного сектора, чтобы, с одной стороны, охладить сверхестественный рост в неэкспортном секторе и, с другой стороны, изъять из экономики драмовые излишки появившиеся в результате больших покупок ЦБ иновалюты, a всю сумму либо держать на правительственных счетах у ЦБ, либо часть этой суммы перенаправить на поддержание экспортного сектора. Между тем, в 2022-23гг., напротив, в основном налоги обеспечивались экспортным сектором.

Таким образом, можно констатировать, что адекватных мер так и не было предпринято, а рост экономики в конце 2023-го и в начале 2024-го был обеспечен в основном за счет реэкспорта золота примерно на $5-6 млрд. В результате имеем то, что имеем, и в плюсе на сегодня только неэкспортоориентированный сектор.

Следовательно, когда в один не очень прекрасный день нейтрализуются, так же внезапно, как и возникли, способствующие росту внешние факторы, мы рискуем оказаться в ситуации 2009-го.

В связи с этим считаю 5,8%-й прирост ВВП за 2024 год, ожидаемый проектом госбюджета на 2025 год, достаточно оптимистичным. Думаю, в нынешних условиях рост в пределах 5% более реалистичным. Оптимистичным является  также 5,6%-й рост для будущего года, если не будет еще одной волны положительного шока, как это было с реэкспортом золота. Кстати, в пояснении, приложенном к проекту бюджета-2025, Минфин также говорит о рисках экономического роста, причем следует отметить, что график распределения этих рисков, так называемая веерная таблица, также показывает, что снижение темпов роста в 2025 году гораздо более вероятно, чем обратное... .

Таким образом, в силу геополитической турбулентности, на данном этапе утверждать что- либо с очень высокой степенью вероятности, крайне трудно. Ведь еще год с лишним назад никто и не мог знать <о манне небесной> в виде <транзитного канала> по экспорту и дальнейшему реэкспорту российского золота и алмазов. Не будь данного фактора мы даже о 5%-х мечтать не могли бы, в лучшем <молились> бы на 2-3%. Следовательно, с учетом того, что экономика РА все еще достаточно зависима от РФ, даже в условиях сложностей местной экономики, малейшее окошко, открытое $1,8 трлн.-ой российской экономикой, в размере всех тех же $5млрд., для экономики Армении может сыграть роль спасательной шлюпки.

- В мае с.г. министр финансов Армении Ваге Ованнисян заверил АрмИнфо, что потенциал роста генерирования ВВП Армении увеличился до 5,5-6% с ранних 4-4,5%, благодаря структурным реформам, инвестициям, программам поддержки развитиям различных сфер как результат работы правительства в течение последних 2 лет.  Разделяете ли вы оптимизм министра в этом разрезе?

Мне бы очень хотелось, чтобы все так и было, но нет, к сожалению, не разделяю. Вот смотрите, если, к примеру, провести анализ статданных за предкризисные 2002-2006гг., то могло бы показаться, что у нас был сформирован определенный потенциал экономического роста. Эконометрические оценки за этот период показывали рост общей производительности производственных факторов, или, простыми словами, - что в экономике растет общая производительность. Но эти показатели включали в себя и т.н. фактор <шума> (фактор рациональности от лауреата Нобелевской премии по экономике 2002 года, психолога Даниэла Канемана - Noise - Ред.). На сегодня я могу сказать, что потенциал роста ВВП сегодня даже ниже раннее заявленных 4-4,5%. Это станет очевидным, когда все внешние временные факторы, положительно влияющие на наш рост, исчезнут, как это с нами случилось в 2001-2008 гг. Тогда была аналогичная ситуация, и если в 2001 г. в Армении был зарегистрирован экономический рост в 9,6%, то уже в предкризисные 2002 - 2008 годы наша экономика РА росла как на дрожжах, показывая двузначные значения. В частности, в 2002 г.  показатель достиг 12,9%, в 2003 г. - 14%, в 2004 г. - 10,5%, в 2005 г. - 13,9%, в 2006 г. - 13,2%, в 2007 г. - 13,7%. Тогда мы хвастались тем, что наш потенциал достиг как минимум 7%. Но уже в 2008 году темпы сократились до однозначных 6,8%, а в 2009 г. экономика грохнулась на 14,2%. Затем уже, в течение нескольких лет мы вполне <довольствовались> средним ростом в районе 3,5%.

Сегодня самое опасное для нас - неправильное таргетирование в госбюджете - то есть фиксация сверхамбициозных и нереалистичных целей. В том числе из-за этого я не верил, и, как оказалось, вполне оправданно в способность экономики в 2024 году обеспечить улучшение показателя налоги/ВВП на 0,7 п.п. в добавок к уже улучшенному показателю на 0,8п.п. за 2023 год (по итогам первого полугодия т.г. налоговое недовыполнение составило около 8-9% - Ред.). Аналогичным образом не уверен, что в 2025 году соотношение налогов к ВВП, по сравнению с ожидаемым показателем на 2024 год, будет увеличено на 0,7% (0,1% по сравнению с утвержденным бюджетом) и доведено до целевого показателя в 25%.

Таким образом, можно с уверенностью сказать, что финансовые власти находятся в трудном положении и, скорее всего, не смогут в будущем году собрать на 304,1 млрд драмов больше, чем ожидается к концу 2024-го. Во-первых, ВВП РА не настолько налогоспособен и, во- вторых, несмотря на некоторые положительные сдвиги в сфере налоговой политики

- переход на систему декларирования подоходного налога, пересмотр льготной системы налога с оборота и т.д. - этого всего будет недостаточно для обеспечения столь значительного улучшения соотношения налоги/ВВП.

И, что самое опасное - нельзя ставить перед инспекционным органом, в данном случае Комитетом госдоходов, задачу любыми способами забить брешь в бюджете. Они будут делать это как умеют - в нашем случае - пытаясь полностью криминализировать недоимки.  Следствием данной политики будет не обеспечение желаемого показателя, а миграция бизнеса и бегство капитала. Я вижу, что многие предприниматели уже близки к <чемоданному настроению>.